Содержание
Реставрация разрушающейся жемчужины конструктивизма в России?
Макеты интерьера здания Наркомфина. Наркомфин был попыткой реализовать новую форму жизненного пространства для молодого советского государства.
Максим Стулов / Ведомости
Российский застройщик Александр
Сенаторов начал скупать квартиры в доме Наркомфина в Москве в
2006 г. в подарок своей невесте Александрине Маркво, которая
очарованный революционным конструктивистским стилем, который он олицетворяет.
Он пообещал восстановить былую славу.
Почти не ремонтировался с момента постройки в 1920-х годах,
Наркомфин распадался. Вода стекала по его стенкам и кускам
кладка иногда отваливалась.
«[Эпоха Сенаторов] началась с истории любви, — говорит Марина.
Хрусталева, знаток конструктивизма, внимательно следившая за
история здания.
Расположен между небольшим парком и посольством США в центре
Москва, радикальное использование Наркомфином цвета, света и пространства делает его
одно из самых ярких зданий страны.
Предусматривается как
прототип нового образа жизни общины, он был построен в
время, когда коммунистические идеалы 1920-е еще не уступили место
пышность сталинизма. Мировое влияние Наркомфина было огромным во время
века, когда началось массовое строительство модернистских многоквартирных домов.
Многие надеялись, что история любви Сенаторов станет поворотным моментом,
но быстро рассыпался. Его брак распался через три года
и его состояние сильно пострадало от экономического кризиса 2008 года.
Наркомфин оставался в критическом состоянии, и многие начали сомневаться в
подлинная реставрация была бы когда-либо возможна.
«В целом отсутствует понимание того, что короткий
период авангардной культуры в 1920-е и 1930-е годы были для России
самый значительный вклад в современную архитектуру», — говорит
архитектор Алексей Гинзбург, внук прославленного
Пионер конструктивизма Моисей Гинзбург, спроектировавший Наркомфин.
Таинственные новые владельцы
Однако после многих лет упадка изменения кажутся неизбежными для
Наркомфин.
Сенаторов сообщил российской газете «КоммерсантЪ» 1 августа, что
Коперник, его инвестиционная компания, больше не контролировала здание.
Через два дня правительство Москвы объявило победителя конкурса.
Аукцион части Наркомфина составил наряд под названием Лига Права.
Директор Лиги Права Гарегин Барсумян, уроженец Абхазии
юрист с опытом работы в банковской сфере и разрешении юридических споров. Он
имеет небольшой публичный профиль.
Во время интервью The Moscow Times в Наркомфине на прошлой неделе
Барсумян говорит, что помимо того, что он является директором Лиги Права,
он также является его владельцем «де-юре». Но он говорит другим инвесторам —
как частные лица, так и финансовые учреждения — также участвуют. Он
отказался назвать их или сообщить, сколько их. «Я не
хочу вдаваться в подробности», — говорит он.
Описан один человек, в настоящее время работающий над планами Наркомфина
Барсумян как «представитель» собственников. Еще один его
знакомые говорят, что маловероятно, что он вложил только свои собственные
деньги: «Кажется, за ним кто-то стоит», говорят они.
Сенаторов Ушел?
Сенаторов подтвердил в письменных комментариях The Moscow Times, что
в прошлом году он продал свою долю в Наркомфине. «Я принял решение получить
избавиться от всех моих активов недвижимости. Около двух лет назад», — сказал Сенаторов.
говорит. Он отказывается комментировать, кому продал Наркомфина, его
отношения с Барсумяном, или трудовой стаж Барсумяна.
Но три года Барсумян проработал у Коперника, где
возглавлял юридический отдел компании, а присутствие неназванных
инвесторы проекта спровоцировали слухи о том, что Сенаторов остается
вовлеченный. Сенаторов сохранил даже должность в Наркомфине.
Российская деловая газета «Ведомости» процитировала 4 августа бывшего партнера
Коперник говорит, что Барсумян был подставным лицом Сенаторова.
Сенаторов категорически отрицает свою финансовую долю в Наркомфине.
А друг Сенаторова рассказал The Moscow Times, что разработчик
«Будет очень рад избавиться от него [Наркомфина]».
Барсумян также отвергает предположения о причастности Сенаторов —
но он говорит, что Сенаторову будет приятно снова присоединиться к проекту.
«Сенаторов ушел в 2015 году, — говорит Барсумян, — [Но] может быть, он
все равно вернется. Мы открыты для инвесторов. К старым партнерам и
новый.»
Работы по расчистке недавно купленного у правительства Москвы коммунального блока уже ведутся.
Альбина Шаймуратова
Следуй за деньгами
Наркомфин имеет около 4000 квадратных метров площади и Liga
Права теперь контролирует все, кроме примерно 200 квадратных метров,
которые принадлежат частным владельцам. Почти все квартиры
используются в настоящее время — как офисы, мастерские или жилые помещения.
Сенаторов и Барсумян отказываются сообщить, сколько Сенаторов
получил за свою долю. Но Лига Права отбила двух претендентов на оплату
101,4 млн рублей (1,6 млн долларов) правительству Москвы.
в этом месяце около 1600 квадратных метров участка, включая
цокольный этаж здания и так называемый коммунальный блок. В
по той же цене, доля Сенаторова стоила бы около 2 долларов.
млн.
Предыдущие владельцы ломали голову над тем, как сделать переразработку
здание прибыльное.
Задача ремонта конструктивистская
здания, часто построенные из некачественных материалов, не
простой.
И нет простого способа превратить Наркомфина в роскошную
квартиры, любимые московскими застройщиками. Ведь кому нужны крошечные
квартиры без кухни? План Сенаторов по продаже Наркомфина
богатые москвичи, ищущие pied-à-terre, так и не осуществились.
Сенаторов сообщил газете «Коммерсантъ» в 2014 году, что это будет стоить 12 долларов.
миллионов на полное обновление Наркомфина. В итоге мало что сделал
отметка на здании, помимо закрепления права собственности на
квартиры и установка йога-центра на крыше.
Барсумян отказывается раскрывать, сколько Лига Права возьмет на себя
запланированной реставрации, но говорит, что полон решимости зарабатывать деньги.
«Это не просто. А что в жизни просто?» он спрашивает. Более
необходимо привлечь финансирование для финансирования процесса восстановления,
по Барсумян.
Возвращение Гинзбурга
Один из первых шагов Лиги Права по приобретению контрольного пакета
Наркомфин должен был нанять архитектора Алексея Гинзбурга, семья которого
история связана с историей самого здания.
Гинзбург
дедушка, Моисей Гинзбург, был одним из ведущих российских
архитекторы-конструктивисты и построили Наркомфин. Его отец, Владимир
Гинзбург активно участвовал в исследованиях и сохранении
здание.
Гинзбург говорит, что впервые его взяли к Наркомфину, когда ему было всего пять
или шести лет.
«Кроме Гинзбурга в этой
проекта», — говорит Хрусталева, которая также является членом
Московская архитектурно-охранная организация Архнадзор.
Сенаторов изначально работал с Гинзбургом над планами реставрации,
но двое мужчин поссорились, и Сенаторов начал санкционировать некоторые
ограниченные строительные работы.
Гинзбург говорит, что был в шоке, когда увидел изменения. «Прежде чем мы
имели исторические поверхности, но теперь почти все они покрыты
краска, штукатурка или керамическая плитка, а оригинальные окна были
перешли на пластиковые», — говорит Гинзбург. «Что было сделано в
последних лет стала серьезной проблемой для сегодняшней реставрации
работа.»
Гарегин Барсумян — директор компании «Лига права», которой принадлежит здание Наркомфина.
Альбина Шаймуратова
Назад к основам
Построенный для сотрудников Наркомата финансов, Наркомфин был
попытка реализовать новую форму жизненного пространства для неоперившихся
Советское государство. Пока у жителей были свои двухэтажные квартиры,
у них были общие кухни, умывальники и даже детский сад.
Каждая из 45 двухуровневых квартир имеет спальню, выходящую на восток, поэтому
жители просыпаются с восходом солнца, а жилая площадь, обращенная на запад, к
воспользоваться вечерним светом.
Гинзбург говорит, что существует достаточно планов и исследований, чтобы
воссоздать точную форму оригинального здания, включая
яркий цветовой код (двери в квартиры окрашены
альтернативно черно-белый), на который повлияла немецкая
движение Баухаус.
Когда «Лига права» взяла под свой контроль Наркомфина, они не наняли повторно
бюро Kleinewelt Architekten, которым Сенаторов пользовался в последнее время.
Барсумян говорит, что не согласен со многими идеями Сенаторова,
в том числе предложения построить подземный бассейн или превратить его
в отель.
«Ничего не изменится по сравнению с тем, что было задумано в оригинале
архитектурные планы», — говорит Барсумян, добавляя, что здание будет
трансформируется в «жилье бизнес-класса».
Работы по расчистке в коммуналке закупленной у г. Москвы
правительство ранее в этом месяце уже идет полным ходом.
Лига Права планирует снести цокольный этаж и
возвращение колонн, которые когда-то заставляли здание выглядеть так, как будто оно было
плавающий. Гинзбург говорит, что после ремонта коммунальный блок,
который соединен с основным корпусом надземным переходом, будет
содержат кафе и могут быть открыты для публики.
Против зерна
Строительные работы могут начаться уже в октябре, согласно
Гинзбург. Но Барсумян говорит, что это зависит от дополнительных
инвестиций и вряд ли начнется до конца года.
Любое успешное восстановление Наркомфина произойдет несмотря
распространенное официальное безразличие к судьбе конструктивистских
зданий в Москве — отношение, перекликающееся с неодобрением
наравне с конструктивистским движением 1930-х гг.
При Сталине,
конструктивизм поносили как космополитический, буржуазный и неподходящий
для советских рабочих.
Заместитель мэра Москвы Марат Хруснуллин вызвал гнев
защитники природы в июне, когда их спросили о конструктивизме. «Я
лично считаю, что эти здания должны быть оставлены как памятники тому, как
не строить», — ответил он.
Жилой массив 1920-х годов в Центральном районе Москвы Хамовники
был снесен в начале этого года, а разработчики недавно снесли
конструктивистская Таганская телефонная станция, несмотря на посещаемость
уличные демонстрации, призывающие к его спасению.
В России конструктивистские здания обычно защищены
меньшие полномочия региональных властей — в отличие от более
комплексный федеральный контроль. Многие из них падают и
защитники настаивают на срочном ремонте, иначе они будут
Потеряно навсегда.
«Все иностранные архитекторы просятся к Наркомфину: их
образование начинается с описания этого здания в их
учебники», — говорит Хрусталева.
«Имеет принципиальное значение
для архитектуры ХХ века».
Программа реновации пятиэтажек в Москве, кому нужен закон о сносе пятиэтажек в 2017 году
Власти города опубликовали первый список домов для голосования в рамках программы реновации пятиэтажек жилой фонд
Московские власти решили избавить город от пятиэтажек, которых в Москве около 8 тысяч. Пока в списке 4,5 тысячи домов. Если их все снести, то будет переселено около 1 млн человек. Для сравнения представим, что все жители Перми или Воронежа переезжают на новое место жительства. Однако программа вызывает ряд вопросов и, главное, кто лоббирует эту кампанию и почему? Более того, для голосования уже опубликованы списки первых домов, которые чиновники предлагают снести.
Путин и пятиэтажки
Переселение из хрущевок началось при Лужкове, лет 15 назад. За это время из пятиэтажек в новые дома переселились около 300 тысяч человек. И никаких возмущений и протестов не было. Поэтому новая программа переселения преподносится жителям столицы как благо: около миллиона москвичей переедут жить в новые благоустроенные квартиры, рыночная стоимость которых в среднем на 30% выше старых.
А деньги город тратит серьезные: только за первые три года из бюджета Москвы на программу реновации будет выделено 300 миллиардов рублей. Всего, по словам столичных чиновников, на снос всех пятиэтажек столицы потребуется 20 лет и около 3,5 трлн рублей. При этом плановые доходы столичного бюджета на 2017 год составляют около 1,7 трлн рублей. Однако сторонние эксперты уверены, что в процессе реализации программы ее стоимость может возрасти на 30-40%. Необходимость сноса чиновники объясняют тем, что хрущевки эксплуатируются около 50 лет и значительная часть из них уже аварийные, и с каждым годом количество таких домов будет расти. Пока ремонтировать пятиэтажки технологически невозможно. Мол, через некоторое время жителей пятиэтажек стоит ждать обрушения балконов, стен, потолков и прочих неприятных сюрпризов.
В итоге 1 миллион жителей столицы, вместо того, чтобы радоваться предстоящему переселению, со страхом представляют самые мрачные перспективы переезда
Казалось бы, жители домов, находящихся на сносе, должны только радоваться возможность улучшить свои жилищные условия за счет городского бюджета.
Однако власти сразу же запугали москвичей, что для них будет рассмотрен только один вариант, а в случае отказа выселение будет осуществляться через суд. Ситуацию усугубил принятый в апреле в Думе в первом чтении пакет законодательных поправок, которые серьезно упростят процедуру выселения. При этом значительная часть пятиэтажного фонда расположена в достаточно престижных местах, в районе Третьего транспортного кольца. В результате 1 млн жителей столицы вместо того, чтобы радоваться предстоящему новоселью, со страхом представляют себе самые мрачные перспективы переезда и ждут вынужденного переселения в Новую Москву. А вместе с ними переживают проблему их родственники, друзья и знакомые – в общем, все 12 миллионов москвичей – вопрос переселения из хрущевок мало кого оставил равнодушным.
Правда, пока жители столицы возмущаются новой программой, в основном в соцсетях, уличные протесты уже были, и в ближайшее время стоит ожидать, что митинги станут более частыми и масштабными. Вряд ли этого хотели власти за год до президентских выборов в стране?! Возможно, это многошаговая интрига, рассчитанная на то, что, когда возмущение масс достигнет апогея, на сцену выйдет президент и заступится за москвичей.
Все скатится к стандартной для России модели: царь хороший, бояре плохие. Более того, в начале мая Владимир Владимирович уже заметил, что программа реновации пятиэтажек «должна осуществляться во благо людей, а не во вред». Правда, вопрос в том, как интерпретируют эту ситуацию москвичи. Они тоже могут всех смешать в одну кучу — и хорошего царя, и плохих бояр.
Фактически на рынке недвижимости столицы появится монстр – новая государственная структура, которая сможет все делать самостоятельно: строить новые проекты, привлекать кредиты в банках для их реализации и продавать недвижимость
На с другой стороны, от сноса могут выиграть конкретные чиновники. В рамках компании по сносу пятиэтажек предлагается создать Фонд содействия реновации жилого фонда в городе Москве. По сути, на столичном рынке недвижимости появится монстр – новая государственная структура, которая сможет все делать самостоятельно: строить новые проекты, привлекать кредиты в банках для их реализации и продавать недвижимость.
Если пакет поправок будет принят в его нынешнем виде, то новая госструктура получит гораздо больше возможностей, чем девелоперы, работающие сейчас на московском рынке недвижимости. Сфера деятельности фонда — 4,5 тысячи домов, расположенных в основном в районе ТТК: за счет переселения жителей фонд поддержки фонда сможет застроить эти участки с нуля. Осталось понять, кто возглавит новую госкорпорацию.
Нужен ли девелоперам закон о сносе пятиэтажек
Большинство москвичей обвиняют девелоперское лобби в продвижении закона. Говорят, застройщикам нужны площадки, чтобы застроить их новыми домами: переселили жителей пятиэтажек, построили на их месте 16-этажки, вот и прибыль. Однако квартиры в новостройках тоже нужно продавать. А рынок сейчас крайне перенасыщен. На сегодняшний день в столице, по словам главы «Москомстройинвеста» Константина Тимофеева, площадь непроданных квартир и квартир достигла 7 млн квадратных метров. метров. Если кого-то не пугает эта цифра, то в середине 2000-х, самое жирное и жирное время для столичного стройкомплекса, за год возводилось около 5 млн квадратных метров.
метров жилья. А после кризиса 2008-2010 годов в Москве построено гораздо меньше жилой недвижимости: например, в 2016 году 3,34 млн кв.
Выиграть могут только те застройщики, у которых новый фонд приобретает квартиры для первой волны отселения, но таких будет немного
В среднем, по оценке управляющего директора агентства недвижимости ZIP Realty Евгения Скоморовского, в настоящее время доля непроданного жилья в уже введенных в эксплуатацию комплексах составляет 30%. Для сравнения, в 2013-2015 годах эта доля не превышала 10%, а 7-8 лет назад большинство проектов распродавалось до завершения строительства. При этом ежегодно на московский рынок недвижимости выходит несколько десятков новых проектов. Разработчики не могут быстро остановить конвейер, но сложно представить, что в текущей ситуации они мечтают о новых площадках. Они будут строить и продавать то, что у них есть. Выиграть могут только те застройщики, у которых новый фонд будет приобретать квартиры для первой волны отселения, но их будет немного.
И победят они лишь на короткой дистанции: после того как фонд-монстр начнет реализовывать мегапроекты вместо пятиэтажек, они уже не смогут конкурировать с гигантом. Частная застройка может уйти с московского рынка недвижимости.
Что построят на месте хрущевок
У каждой из сторон, участвующих в этой программе, есть свое «но», сводящее на нет все кажущиеся преимущества. Для власти таким недостатком является недовольство масс; для девелоперов – ситуация на рынке, усугубляемая возможным появлением на столичном рынке недвижимости нового крупного игрока; а для жителей пятиэтажек – опасения, что их жилищные условия будут насильственно ухудшены. Есть одно «но» для города. Казалось бы, хорошо, что районы хрущевок, которые в будущем могут превратиться в некое подобие гетто, будут расселены, а на их место… И тут самое главное «но»! Снос 4,5 тысяч домов — это огромная территория, и если власти решили глобально преобразить среднюю часть города, то архитекторам стоит серьезно поработать над общей концепцией новой застройки.